(посвящаю М . . о)

"Маркс устарел", — говорит кое-кто, смеясь. Камни в  
марксизм сейчас не кидают разве что ленивые. Ничтожные 
противники марксизма третируют Маркса, как до того 
третировали Спинозу и Гегеля. Марксизм теперь 
объявляют не целостной научной теорией, впитавшей в 
себя всё знание прогрессивного человечества, а всего 
лишь навсего плодом эдипова комплекса молодого Маркса 
к Марксу-отцу.

"Ну и где же ваш марксизм? — с торжествующим видом  
вопрошают его противники. — Сама история вынесла 
приговор реальному, практическому марксизму! Система  
социализма пала и вряд ли кто захочет к ней 
возвращаться!"

К слову замечу, что мёртвого льва могут лягнуть только 
ослы — попробовали бы они лягнуть льва тогда, когда 
тот был жив. Тем не менее, аргументы противников 
марксизма весьма серьёзны. Их нельзя просто отбросить, 
как некогда Фейербах отбросил учение Гегеля.

Действительно, марксизм учит, что критерием истинности 
всякой теории является практика. Тем более критерием 
истинности общественно-исторической теории, коей и 
является сам марксизм. Общественно-историческая 
практика построения социализма на первый взгляд вроде 
бы и впрямь свидетельствует о неверности, об 
ошибочности марксизма. Но это только на первый взгляд.
То, что на самом деле всё обстоит не так, я как раз и 
постараюсь в дальнейшем доказать, применив к анализу 
марксизма метод самого марксизма.

Марксизм как учение об освобождении рабочего класса (а 
вместе с ним и всего человечества, ибо, как считали 
основатели марксизма, освобождая себя, рабочие тем 
самым освобождают и весь мир) возник во вполне  
определённую историческую эпоху. А именно: в эпоху 
пара. В середине XIX столетия в результате бурного 
развития крупного промышленного производства, 
базировавшегося преимущественно на применении паровых 
машин, и обострившейся конкуренции между капиталистами 
на исторической сцене возник ещё один класс — рабочий. 
Мне нет нужды описывать это во всех подробностях, 
поскольку возникновение и бытие рабочего класса  
исчерпывающе осветил Ф.Энгельс в своей знаменитой 
работе ╚Положение рабочего класса в Англии╩. Данная 
работа и сегодня может служить образцом для философов 
или историков, выступающих от имени рабочего класса. 

При всём тогдашнем развитии производительных сил 
(которые, напоминаю, в те времена приводились в 
действие главным образом силой пара) рабочий, как 
показал Ф.Энгельс, находился на положении белого раба. 
Причём принадлежал рабочий не какому-то одному 
конкретному хозяину, а сразу всему классу 
капиталистов. Этому-то классу рабочий и вынужден был 
продаваться, вернее, продавать свою рабочую силу — 
единственный товар, который рабочий мог предложить, 
чтобы не умереть с голоду.

Положение рабочих было в те времена поистине 
ужасающим — и это опять-таки с убийственной полнотой и 
ясностью показал всё тот же Фридрих Энгельс всё в той 
же работе. Единственное дополнение, которое можно 
сделать к работе Энгельса — это отпуска у рабочих. 
Даже в начале ХХ столетия, когда капитализм в 
промышленно развитых странах достиг высшей и, как 
считали тогда, последней своей стадии — империализма, —
 продолжительность отпусков рабочих составляла не 
более недели. И это, замечу, ещё не во всех отраслях 
и, к тому же, лишь в тех случаях, когда рабочий  
отпахал на одном предприятии не менее пяти лет. 

В подобных социально-экономических условиях и при 
описанном уровне развития производительных сил 
марксистская теория, как впервые показал член-
корреспондент АН Татарстана В.В.Лузгин, полностью себя 
оправдывала.

С течением времени капитализм постепенно развивался, 
капиталисты богатели — но рабочий в своём  бытии 
(которое, как писал К.Маркс, было лишь видимостью 
бытия), напротив, нищал и деградировал, опускался до 
уровня скота. Почему? Да потому, что при описанном  
положении дел, при описанном уровне развития 
производительных сил рабочий не мог добиться условий 
более-менее человеческого существования иначе, чем  
свергнув диктатуру капитала и установив свою 
собственную диктатуру — диктатуру пролетариата. Что, в 
конце концов, и было осуществлено в России благодаря 
организаторскому гению и железной воле В.И.Ульянова-
Ленина.

Однако двадцатый век явился не только веком величайших 
социальных революций, не только тем веком, когда, как 
пишет В.В.Лузгин, было совершено насилие над самой 
историей. Нет, двадцатый век стал веком ещё целого 
ряда революций, поставивших под сомнение правомочность 
выводов уже самой марксистcко-ленинской теории.

Прежде всего, двадцатый век стал веком грандиозных 
научно-технических революций, веком, когда наука  
превратилась в производительную силу общества.
Масштабное применение электричества в промышленности и 
быту, невиданные успехи в области органической химии и 
тому подобные научные достижения привели в итоге к 
иному, качественно более высокому уровню развития 
производительных сил.

И вот при этом  качественно более высоком уровне 
развития производительных сил, о котором Маркс с 
Энгельсом даже и не помышляли, рабочие, борясь за свои 
права с помощью профсоюзов, пикетов и стачек, смогли 
превратить видимость своего бытия в собственно бытиё — 
причём в рамках всё того же самого капиталистического  
строя, без смены форм собственности на средства 
производства. Теперь, повторяю, бытиё рабочих 
постепенно приблизилось к человеческому  бытию, о 
котором мечтали Маркс и Энгельс. Социалистическая же 
система пала — она не выдержала проверку общественно-
исторической практикой.

Так что же — марксизм, выходит, неверен? Я так не 
думаю. Нужно не отбрасывать марксизм, а диалектически 
преобразовать его — как диалектически преобразовали 
Гегеля и Фейербаха Карл Маркс и Фридрих Энгельс в 
процессе разработки своего учения. Повторяю: в 
философской части своего учения Маркс и Энгельс 
"стояли на плечах" Георга Гегеля и Людвига Фейербаха. 
Аналогично, и новая философия, отвечающая на вопросы 
уже своего времени и соответствующая иному, 
качественно более высокому уровню развития 
производительных сил, также должна "стоять на плечах" 
Маркса и Энгельса.

Марксизму сегодня нужно отбросить всё ненужное и 
устаревшее — а именно: его старые выводы, — и в то же 
время необходимо взять самое ценное, самую суть 
марксизма, его живую душу — а именно: 
материалистический взгляд на действительную историю 
действительных людей. Чем я и намерен в дальнейшем 
заняться, анализируя опыт построения социализма в 
СССР, анализируя пришествие практического, реального 
марксизма на многострадальную русскую землю со всем её 
трагическим богатством и  многообразием.

И последнее. Станет ли когда-нибудь труд первой и 
основной потребностью человека — как мечтали об этом 
Карл Маркс и Фридрих Энгельс, как мечтал об этом 
В.И.Ульянов-Ленин, человек, которого у нас сначала 
возвели в ранг бога, а теперь несправедливо и 
незаслуженно смешивают с грязью, называя гнилым 
сифилитиком? По моему глубокому убеждению — 
обязательно станет. Но произойдёт это только тогда, 
когда каждая конкретная форма труда будет обогащать, 
раскрывать природу человека, а не подавлять, не 
угнетать её.