Уважаемые материалисты, представляю Вашему вниманию 
небольшой текст, написанный мной достаточно давно для 
одного из философских форумов (в пылу спора с 
тамошними субъективистами), но так на нём и не 
опубликованный (по причине осознания бессмысленности 
этого шага). 

Данное небольшое сочинение есть, по сути, плод попытки 
упорядочить собственные мысли после длительной 
дискуссии с Александром Хоцеем и знакомства с его 
философскими работами. Текст этот написан ещё до 
публикации Александром "Основной ошибки философии" и 
сейчас просто немного отредактирован мною (в числе 
прочего в него добавлена цитата из "Основной ошибки 
философии"). В этом своём сочинении я предпринял 
попытку развить идею об исходном постулате философии, 
упомянутом Александром в одном из писем ко мне, и 
обоснование которого он привёл затем в "ООФ" (но 
напомню, что я писал этот текст ещё до знакомства с 
работой Хоцея). 

В принципе, в моём тексте, скорее всего, нет ничего 
такого, о чём Александр уже не написал бы в своих 
сочинениях, и какую-либо ценность данный текст имеет 
только для меня, - поскольку для меня это вовсе 
не "пережёвывание" написанного Александром, а в какой-
то мере собственный анализ проблемы (который, впрочем, 
стал возможным только благодаря Александру). Но я всё 
же решил представить на Ваш суд данный текст по 
следующим причинам. 

Мне показалось, что свою концепцию целого (во всяком 
случае, в "Теории общества"), Александр получает 
главным образом индуктивным способом, обобщая свойства 
конкретных целых, обнаруживаемых в Мире (хотя и 
замечает, что почему дела обстоят именно так, а не 
иначе, не является темой "Теории общества") - я же 
предпринял попытку вывести свойства сущего именно 
дедуктивным путём из одного лишь исходного 
постулата "О существовании". 

Ваше мнение, насколько последовательно мне это 
удалось, я хочу узнать. Не занимался ли я незаметно 
для себя подгонкой под заранее известную мне 
концепцию? Насколько можно доверять такому выводу? 
Неужели существо окружающего нас Мира и вправду можно 
полностью "вывести" из одного лишь факта его (сущего) 
существования? И, что ещё более важно, неужели из 
исходного постулата следует, что Мир в принципе не 
может быть иным? Мой вопрос, по сути, заключается в 
следующем: можно ли использовать результаты 
приведённых ниже рассуждений при анализе конкретных 
физических теорий (что я и планирую сделать 
впоследствии)? Возможно ли философу при создании 
теории бытия не ориентироваться на положение дел в 
современной физике (всё-таки, как-никак, это должно 
считаться индуктивными знаниями о Мире), а, наоборот, 
требовать соответствия физических теорий постулатам 
философии? 

Понятно, что ориентир для любой теории - это практика. 
Но результат эксперимента слишком сильно зависит от 
его интерпретации, и потому физическим теориям нужен 
какой-то дополнительный критерий - помимо формального 
соответствия эксперименту. Могут ли этим критерием 
быть именно философские выводы о свойствах сущего 
вообще, и конкретные выводы, приведённые ниже, в 
частности? 

Итак, вот он, мой небольшой анализ. 

-------------------------------------------------------


"Cogito ergo sum" (я мыслю, следовательно, существую) -
 эти слова Декарта довольно часто поднимают на щит 
последователи субъективизма. Данное вполне 
справедливое по своей сути заключение Декарта 
субъективисты пытаются толковать в таком ключе, что, 
мол, лишь существование собственного "Я" субъекта есть 
единственная истина, не подлежащая сомнению. 
Существование же чего-либо помимо этого "Я" 
сомнительно уже по определению. 

Существование объективного мира есть предположение, в 
котором возможно логическое сомнение, а потому, 
дескать, материалисты и объективные идеалисты всего 
лишь принимают свои концепции на веру, в то время как 
субъективисты поступают более честно, строя все свои 
рассуждения на основании лишь факта существования 
собственного "Я". 

Насколько же это справедливо - делать подобные 
заключения из утверждения, предложенного Декартом на 
роль исходного положения (в котором невозможно 
логическое сомнение)? 

Во-первых, стоит отметить, что тезис "Я существую" 
вовсе не эквивалентен тезису "Существую только Я". А 
во-вторых, следует задуматься над тем, что есть 
собственно это самое "Я" (которое существует). Если мы 
не определим, что же такое "Я" субъекта, то 
утверждение "Я существую" будет равносильно 
утверждению "Он существует", "Оно существует", "Чёрт 
знает что существует" и т.д. Утверждение "Я существую" 
не имеет смысла без определения самого этого "Я" (то 
есть без постановки ему пределов), без отличения "Я" 
от чего-то иного, без отделения "Я" от "Не-я". 

Осознание собственного "Я" - это разделение всего 
комплекса ощущений мыслящего субъекта на "Моё" и "Не 
моё". Именно в результате такого разделения и 
формируется "Я" субъекта. Таким образом, признание 
существования собственного "Я" автоматически означает 
и признание существования чего-то отличного от "Я" 
субъекта и, по сути, является признанием существования 
объективного Мира. Отрицание же существования хоть 
чего-то объективного есть одновременно и отрицание 
существования "Я" субъекта, есть превращение "Я" в 
нечто ничем не ограниченное, а следовательно, и 
неопределённое, - но тогда ведь и истиной, не 
подлежащей сомнению, следует признать не существование 
собственного "Я", а существование этого "чего-то" 
неопределённого. 

Впрочем, приверженцы субъективизма предпринимают тут 
спасительный, как им кажется, ход, объявляя, что 
различение "Я" и "Не-я" как раз и происходит в их 
собственном сознании, которое, мол, и является 
единственно сущим. Сие, конечно, вполне может быть, но 
вот только хочется узнать: почему то, что различается 
на "Я" и "Не-я", они называют сознанием, да ещё и 
своим? И как такое представление о "Сознании" следует 
из непосредственного опыта, да ещё так, чтобы в этом 
представлении принципиально невозможно было сомнение 
(чего, собственно, и требовал Декарт)? Ведь такое 
единственно сущее "Сознание", равно как и единственно 
сущее "Я" из утверждения "существую только Я", 
оказывается ничем не ограниченным, а следовательно, и 
неопределённым. Но в таком случае почему бы не 
использовать для обозначения этой неопределённости 
вместо термина "сознание" (за которым исторически уже 
закрепился определённый смысл и который субъективисты 
теперь переносят на то, что они произвольно назвали 
сознанием, никак изначально его не определив) какое-
нибудь другое слово, более для этого случая 
подходящее - например, всё то же "что-то"? 

Проведённый анализ показывает, что Декарту в поиске 
своего первоначального суждения, в котором 
принципиально невозможно сомнение, следовало бы 
остановиться либо на утверждении "Я мыслю, 
следовательно, существуют "Я" и "Не-я"", либо на более 
общем (и не требующем дополнительного определения, что 
представляют из себя эти "Я" и "Не-я") утверждении "Я 
мыслю, следовательно, что-то существует". По сути, 
именно последнее утверждение и предлагает принять в 
качестве исходного пункта всей философии Александр 
Хоцей: 

"В качестве постулата философии правильнее всего 
использовать именно само приведённое первичное 
суждение "что-то существует" без какой-либо дальнейшей 
его расшифровки (точнее, его расшифровка и должна 
представлять собой всё содержание философии)" 
("Основная ошибка философии", Казань, 2003 г., 
стр. 136). 

Действительно, отрицать, что есть хоть что-то 
существующее, не решится даже самый отъявленный 
солипсист; "что-то существует" - это и есть то 
суждение, в котором абсолютно невозможно какое-либо 
усомнение и в котором сходятся приверженцы абсолютно 
всех философских учений. И потому именно из этого 
абсолютно достоверного факта и должна исходить 
философия. А уж если из исходного постулата будет 
следовать возможность существования исключительно "Я" 
мыслящего субъекта, то, значит, так тому и быть. 

Теперь, когда для дальнейших рассуждений найдена точка 
опоры: "Я мыслю, следовательно, что-то существует", 
дело осталось лишь за малым - выяснить, что 
означает "существовать", что есть само существование, 
и каким должно быть это существующее "что-то", дабы 
носить гордое звание Сущего. 


Относительность и раздельность

Первое бесспорное утверждение, которое можно сделать о 
сущем - это то, что сущее обнаруживает своё 
существование. И вправду, если бы сущее было 
необнаруживаемо, то мы не могли бы обнаружить даже 
существование собственного "Я" и написать это 
сакраментальное "Я мыслю, следовательно...". Другими 
словами, сущее - это то, что проявляет себя. Но 
проявляться, то есть проявлять себя, можно только 
относительно чего-либо другого, "не себя", а значит, 
сущее не может быть единичным и монолитным, оно может 
быть только множественным и раздельным. Нечто (то, что 
существует - единица бытия) должно быть отделено от 
другого нечто, от другого сущего и ограничено другим 
сущим. Вопрос, существует ли нечто, ни коим образом не 
проявляющее себя ни относительно чего, существует ли 
это нечто как бы само по себе? - бессмыслен. 
Существование всегда относительно и есть проявление 
одного нечто относительно другого нечто. 


Взаимодействие

Но что такое проявление? Как одно нечто 
может "заметить" существование чего-то другого? Никак, 
если само нечто при этом не изменится (даже просто 
увидев кружку пива, я уже изменяюсь: ещё секунду назад 
я не имел о данной кружке никакого представления, а 
сейчас у меня началось слюноотделение - не 
распространяясь уже о том, насколько заметно я 
меняюсь, вступив с этой кружкой в более тесное 
взаимодействие). Именно воздействие одного нечто на 
другое нечто (взаимодействие) и изменение нечто под 
действием другого нечто (взаимоизменение) и есть 
проявление. Таким образом, существование есть именно 
взаимодействие и изменение отдельных элементов бытия. 
Фиксация чего-то как существующего есть одновременно 
изменение того, кто (или что) фиксирует существование, 
и изменение того, существование чего обнаруживается. 

(Уже на этом этапе намечается некоторое "здравое" 
понимание постулатов квантовой механики о 
невозможности точного измерения состояния квантово-
механической системы. Причиной фундаментальной 
квантовой неопределённости может быть не отсутствие 
конкретного состояния квантово-механической системы, а 
сама сущность процесса наблюдения, ибо наблюдение - 
это обязательно взаимодействие с наблюдаемым, это 
обязательно изменение не только наблюдателя под 
действием наблюдаемого, но и изменение наблюдаемого 
под действием наблюдателя. Если мы зафиксировали 
существование чего-либо, то мы провзаимодействовали с 
ним (хотя бы опосредованно), а следовательно, изменили 
его. Данная особенность процесса наблюдения 
принципиально сказывается на результатах наблюдения 
лишь в том случае, когда величина и уровень изменения, 
необходимого для наблюдения за определённым нечто, 
становятся сопоставимыми с величиной и уровнем самого 
этого нечто - а потому неопределённость вошла в физику 
именно при изучении явлений микромира). 


Активность и изменчивость

Итак, сущее - это то, что взаимодействует и 
взаимоизменяется, а существование - это взаимодействие 
и взаимоизменение. То, что ничего не изменяет или само 
совершенно не изменяется - не существует, оно есть 
ничто. А нечто - это всегда проявляющееся изменяющееся 
и изменяющее. Тотальная активность и сопутствующая ей 
изменчивость - вот свойства сущего, обусловленные 
самим фактом его существования. 


Устойчивость

Вместе с тем, в условиях тотальной изменчивости 
сущего, обусловленной взаимодействием существующего, 
выделить нечто как существующее, составить об этом 
нечто какое-либо представление можно, только если в 
процессе своего существования (а значит, и 
сопутствующего изменения) нечто сохраняет какую-то 
тождественность самому себе. Именно формы сущего, 
способные сохранять свои отличительные признаки, мы и 
можем зафиксировать как вещи, существующие в Мире. И 
вот тут уже вырисовывается некий всеобщий закон 
существования, играющий, как будет видно далее, 
важнейшую роль в формировании Мира таковым, каковым мы 
его наблюдаем. Этот закон можно сформулировать так: "В 
изменчивом Мире обнаруживается только устойчивый" 
или "Выживает сильнейший". Иными словами, это "Закон 
джунглей". 


Структурность

Итак, мы приходим к выводу, что существовать, а 
вернее, быть обнаруженными в Мире, могут только вещи - 
как устойчивые формы сущего. При этом напомню, что для 
того, чтобы существовать, вещи должны 
взаимодействовать, проявляться друг относительно 
друга, а значит, вещи должны изменяться. Но, чтобы 
изменяться, вещи должны иметь в своём составе то, что 
может измениться, то есть вещи должны иметь внутреннюю 
структуру. 


Иерархичность

Но что может составлять структуру вещей? Может ли вещь 
состоять из несуществующего, из ничто? Понятно, что 
нет. Изучая структуру вещей, сущего, мы можем 
обнаружить там только другое сущее, только другое 
нечто, а значит, только другие вещи. Таким образом, мы 
должны признать необходимым существование вещей 
различного уровня, а следовательно, в Мире должна 
наблюдаться иерархичность сущего, его 
многоуровневость. 


Целостность

Если вещь должна представлять собой совокупность 
других вещей, вещей нижнего уровня, то, значит, вещи 
одного уровня должны иметь способность объединятся в 
другие вещи. При каких условиях возможно такое 
объединение? Понятно, что только тогда, когда новая 
вещь, образованная из вещей предыдущего уровня, 
окажется устойчивой в своём противостоянии изменению 
под воздействием мира, внешнего данной вещи. А также 
устойчивой к воздействию других вещей - да, 
собственно, и устойчивой к изменениям, возникающим в 
результате её собственной, внутренней "жизни" (то есть 
взаимодействия составляющих её вещей). 

Объединения вещей могут носить различный характер. 
Возможно простое скопление вещей без изменения их 
свойств, без установления устойчивых связей между 
вещами - назовём такое скопление колонией. Колония 
может быть устойчивой и восприниматься как отдельная 
вещь лишь в определённых стабильных условиях: 
устойчивость колонии пассивна, колония не является 
подлинно вещью и может быть лишь ошибочно принята за 
таковую. 

Преимущества же устойчивости может обрести лишь такое 
нечто, которое представляет собой совокупность вещей с 
особым образом организованным взаимодействием, 
обеспечивающим активную устойчивость этой совокупности 
вещей. Такую устойчивую совокупность вещей, вещь 
нового уровня, я вслед за Хоцеем называю Целым, а 
вещи, из которых состоит данная вещь-Целое - частями 
Целого. 

"Целое есть вещь, рассматриваемая с точки зрения её 
внутренней жизни" (А.Хоцей "Теория общества", т. 1, 
Казань, 1999, стр. 28) 


Превращение вещи в часть

Для обеспечения активной устойчивости Целого 
необходимо, чтобы при воздействие на него извне и 
изменении его внутренней структуры Целое, благодаря 
взаимодействию частей, либо возвращалось в прежнее 
своё состояние, либо части Целого образовывали новую 
устойчивую структуру. Тут нужно отметить, что для 
реализации этого вещи-части должны быть уже не 
прежними вещами, просто включёнными в состав Целого. 
Нет, само установление особого взаимодействие между 
вещами-проточастями должно приводить к их внутреннему 
изменению, да и установление внутренних связей между 
вещами-частями становится возможным только благодаря 
внутреннему изменению вещей-проточастей. Таким 
образом, в составе Целого существование вещей-частей 
становится взаимозависимым и приводит к повышению 
устойчивости Целого. Вещь-часть же в том виде, в каком 
она существует внутри Целого, отличается от вещи 
одного с ней уровня, но существующей вне Целого. 
Отсюда следует, что обнаружить часть вне целого в 
точно таком же виде, как она существует внутри целого -
 принципиально невозможно. 


Усложнение Мира

С вещами внешнего мира вещи-части взаимодействуют не 
так, как они взаимодействуют с этими внешними вещами 
сами по себе, будучи вне Целого. С внешним миром 
взаимодействует уже именно объединение вещей-частей, 
то есть новая вещь как целое. Отсюда следует, что 
объединение вещей-проточастей в Целое должно приводить 
к появлению у этого Целого новых свойств, то есть 
таких свойств, которыми вещи-проточасти по отдельности 
не обладали, а потому во взаимодействии вещей нового 
уровня, то есть Целых, должны проявляться такие 
закономерности, которых не было на уровне частей 
Целого. Соответственно, образование Целых нового 
уровня обогащает Мир новыми свойствами и новыми 
законами природы. 

Тут следует упомянуть одно заблуждение, широко 
распространённое не только "в народе", но и среди 
учёных, особенно, физиков - я веду речь о неверном 
понимании того, что такое "законы природы". Если 
биологи и социологи ещё отдают себе отчёт в том, что 
предметом изучения их наук являются определённые 
закономерные процессы, проявляющиеся в 
функционировании живых организмов и социумов, то 
физики искренне считают, что занимаются поиском неких 
фундаментальных Законов природы, управляющих Миром. 
Чтобы не быть голословным, приведу несколько цитат: 

"...существуют ещё и законы, управляющие начальным 
состоянием Вселенной." "...Вселенная развивается не 
произвольным образом, а подчиняется определённым 
законам..." (Стивен Хокинг "Краткая история времени", 
Амфора/Эврика, 2001 г., сс. 26-27) 

"Более того, эта материя, как утверждают физики, в 
отношении своего поведения, своего движения, 
подчиняется строгим законам - каждой своей частью" 
(Эрвин Шрёдингер "Наука и гуманизм", R&C Dynamics, 
2001 г., стр. 18) 

Утверждения, что Вселенная или материя ПОДЧИНЯЕТСЯ 
законам или что законы УПРАВЛЯЮТ чем бы то ни было, в 
устах физиков суть не просто обороты речи (сужу об 
этом по собственному горькому опыту), нет: большинство 
физиков употребляют эти выражения в их прямом смысле. 

"Тем не менее, большинство физиков и физиологов 
склонны считать, что мы уже сейчас располагаем 
достаточным знанием тех физических законов, которые 
управляют работой такого объекта средних размеров, как 
наш мозг." (Роджер Пенроуз "Новый ум короля", УРСС, 
2003 г., стр. 127) 

Обратите внимание, Пенроуз ведёт речь не о том, что 
науке известны все закономерные процессы, наблюдаемые 
при функционирование такого органа, как головной мозг, 
нет - учёный утверждает, что работой головного мозга 
УПРАВЛЯЮТ физические законы. В этом заблуждении как 
раз и кроются корни трудностей современной науки на 
пути совмещения физической картины мира с феноменом 
сознания и свободы воли человека. И как итог такого 
подхода звучат слова другого великого физика-теоретика 
Эрвина Шрёдингера: 

"...поскольку моя ментальная жизнь, очевидно, тесно 
связана с физиологическими процессами в моём 
физическом теле, особенно в мозге, и если последние 
строго и однозначно определяются законами физики и 
химии, то что делать с моим неотъемлемым чувством, что 
я принимаю решения поступить так или иначе..." (Эрвин 
Шрёдингер "Наука и гуманизм", R&C Dynamics, 2001 г., 
стр. 55) 

Прошу отметить, что я привёл примеры высказываний не 
рядовых учёных, а известнейших физиков-теоретиков, 
претендующих на философское осмысление положений 
современной науки. К сожалению, даже они демонстрируют 
полное непонимание природы физических законов (что уж 
тогда говорить о простых смертных?). 

Каковы же на самом деле отношения между материей 
(сущим) и законами природы? 

Для ответа на это вопрос следует в первую очередь 
проанализировать, в чём, собственно, проявляются 
физические законы? На мой взгляд, они проявляются в 
том, что при множественном повторении определённой 
ситуации в одинаковых условиях при взаимодействии 
определённых вещей (например, элементарных частиц, 
атомов или молекул) либо физических тел (колоний 
вещей), наблюдаются схожие результаты этого 
взаимодействия. Учёные в этом случае любят говорить, 
что причиной определённого "поведения" вещи являются 
тот либо иной физический закон. Но так ли это? Ведь 
причиной действия вещи является её взаимодействие с 
другой вещью (например, изменение скорости движения 
тела при столкновении с другим телом) или 
взаимодействие вещей-частей, составляющих данную вещь 
(например, радиоактивный распад тяжёлых изотопов). То 
есть на вещь воздействует и является причиной 
произошедших с вещью изменений не некий 
распоряжающийся всем Закон, а всего лишь другая вещь. 
Результат же этого взаимодействия определяется 
внутренней структурой взаимодействующих вещей, и лишь 
благодаря схожести структуры вещей, "населяющих" Мир, 
схожесть проявляется и во взаимодействии этих вещей. 
Именно эту схожесть мы и выявляем в виде обнаруженных 
закономерностей, и затем называем суждения, отражающие 
эти закономерности, "Законами природы". 

Таким образом, законы природы не первичны, а вторичны 
по отношению к природе (к сущему). Будь каждое сущее-
нечто абсолютно уникально и непохоже ни на одно иное 
сущее, во взаимодействии таких нечто невозможно было 
бы обнаружить какие бы то ни было закономерности: ибо 
каждая пара нечто взаимодействовала бы уникальным 
образом. Соответственно, в Мире не было бы и законов 
природы, и учёные (если бы они были возможны в таком 
Мире) остались бы без работы. 

Итак, с объединением вещей одного уровня в новые 
Целые, в вещи нового уровня, во взаимодействии вещей 
нового уровня будут проявляться новые закономерности, 
характерные только для взаимодействия вещей этого 
нового уровня и не свойственные взаимодействию вещей 
прежнего уровня. А потому с объединением вещей одного 
уровня в вещи следующего уровня происходит обогащение 
Мира новыми формами сущего и новыми закономерностями 
во взаимодействии форм сущего. То есть происходит 
усложнение Мира и "рождение" новых "Законов природы". 

-------------------------------------------------------

Вот, собственно, и всё, что я успел написать. Дальше я 
планировал показать на конкретных примерах, как эти 
общие принципы реализуются в окружающем нас Мире (от 
кварков до социумов), но мой энтузиазм сошёл на нет. 
Сейчас, когда я "реанимировал" данный текст, его 
продолжение кажется мне уже излишним: ведь Вы, 
уважаемые материалисты, и так прекрасно понимаете, о 
чём я вёл речь. 

А потому я на сим всё завершаю и жду Ваше мнение по 
вопросам, затронутым в преамбуле к данному тексту. 


P.S. Я не совсем верно выразил свою мысль в маленьком 
отступлении о принципе неопределённости: может 
сложиться впечатление, что всё существо данного 
принципа я пытаюсь свести лишь к результату 
воздействия процесса измерения на значение измеряемых 
параметров. Нет, на мой взгляд, это лишь один из 
аспектов проблемы, но вовсе не исчерпывающее 
объяснение. 

Корни принципа неопределённости следует искать ещё и в 
том, что существование есть непрерывное изменение 
сущего. Когда мы пытаемся одновременно определить 
скорость и координаты частицы, мы хотим зафиксировать 
конкретное состояние вещи в каком-то определённом 
неизменном виде, в то время как само существование 
есть непрерывное изменение. Противоречие между этими 
двумя тенденциями (попытка сделать неизменным 
изменяющееся), видимо, и должно порождать принцип 
неопределённости. Впрочем, это тема для отдельного 
разговора, и я, наверное, вообще зря сделал столь 
краткое и ничего толком не объясняющее отступление в 
предыдущем тексте.